Вчера журнал Forbes опубликовал свежий рейтинг
200 богатейших россиян. При всех возможных нареканиях к методологии его составления, при всём понимании, что о реальных богатствах в России больше знает панамская контора Mossack Fonseca, чем ФКЦБ и все инвесторы Московской биржи, вместе взятые, документ любопытный и заслуживающий изучения, просто в порядке наблюдения за кое-какими трендами в экономической жизни Отечества.
Главными лузерами в первой десятке российских миллиардеров по результатам
2015 года оказались Виктор Вексельберг, Владимир Потанин и Вагит Алекперов, сырьевики-добытчики ельцинского призыва. Состояние каждого из этих ветеранов российской олигархии сократилось на 3 с лишним миллиарда долларов, а рейтинг упал на три позиции. В районе двух миллиардов — падение капитализации сырьевиков Лисина, Мордашова и Усманова (не отразившееся заметно на их позициях в рейтинге, поскольку из первой десятки так или иначе обеднели 8 человек). Пора взглянуть на тех двух россиян, которые в это же интересное время озолотились.
Главный везунчик — он же новый лидер рейтинга, 60-летний миллиардер Леонид Михельсон, предправления Новатэка и совладелец Сибура. С состоянием в $
14,4 млрд и годовым прибытком в $
2,4 млрд он стал самым богатым россиянином по версии Forbes, поднявшись в рейтинге сразу на 6 строчек. Это могло бы показаться удивительным на фоне проблем у прочих сырьевиков, но достаточно просто взглянуть на второго везунчика, и вопросы о секрете успеха отпадут. Другой участник олигархической десятки, сумевший и повысить свою капитализацию, и подняться сразу на 4 позиции в рейтинге — финский гражданин Геннадий Тимченко, владелец лабрадора Роми, пакета в
10,3% «Банка Россия» и, по счастливой (для Михельсона) случайности, его партнёр по Новатэку и Сибуру. Так что взлёты и падения в первой десятке связаны не с сырьевым проклятием, а с правильным подбором партнёров.
Ту же очевидную мысль подтверждает судьба вчерашнего дебютанта первой сотни Forbes. 34-летний Кирилл Шамалов, с состоянием в $
1,2 млрд, угодил сразу на
64-ю строчку рейтинга, недавно прикупив у всё того же Тимченко
17% всё того же Сибура (его совокупная доля в компании —
21,3%). Шамалов тоже состоит в правильном родстве с правильными лабрадорами. Так что Forbes даже не выяснял, откуда у наёмного менеджера компании, бывшего госчиновника, взялись деньги на такой пакет Сибура, не снившийся ни Джобсу, ни Куку в капитале Apple — и почему до этой важной сделки они не обеспечивали ему никакого места в первых двух сотнях рейтинга.
Вспомнилось, что место, похожее на шамаловское, в
2014 году, на пике российских и международных успехов его компании, сумел занять глава и создатель Яндекса Аркадий Волож, с тогдашним состоянием $
1,7 млрд по оценке Forbes (тот редкий в России случай, когда оценить состояние фигуранта легче лёгкого, перемножив открытую информацию о размере его доли в публичной компании на текущий курс её акций). За прошедшую пару лет Яндекс потерял
2/3 своей капитализации, Волож стал на миллиард бедней, от молодого Шамалова он теперь отстаёт на $
500 млн и на
54 позиции в рейтинге.
Впрочем, есть и одна новость, не вписывающаяся в общие тренды про лабрадоров и упадок ИТ-отрасли. Одним из дебютантом последнего списка Forbes стал Павел Дуров, состояние которого редакция рейтинга оценила в $
600 млн (не знаю, как они считали, и сам Дуров тоже без понятия, но, видимо, просто сложили известную сумму его последнего exit из ВКонтакте со случайной цифрой текущей оценки Telegram, выдуманной в редакции). Места в первой сотне эти
600 миллионов Дурову не купили, но тут уж лиха беда начало. В ту секунду, как создатель Telegram совершит какое-нибудь телодвижение, позволяющее публичную оценку стоимости этого актива (продаст дольку или начнёт готовить IPO), редакции Forbes придётся заменить выдуманную цифру стоимости Telegram на обнародованную — и на какую строчку рейтинга при этом взлетит шарик с голубым бумажным самолётиком, гадать сейчас непродуктивно. Нужно просто следить за успехами Telegram и радоваться.
Другая новость из сферы ИТ — дебют в российском рейтинге Forbes Анатолия Михайловича Карачинского, президента IBS Group. С оценкой состояния в $
900 млн он угодил сразу в первую сотню, хоть до Шамалова и не дотягивает. Новость совершенно дикая и нелепая, ибо концерн IBS Карачинский возглавил без малого четверть века тому назад, и это всю дорогу одна из ведущих российских ИТ-компаний, оборот которой ещё в
2007 году превысил $
1 млрд. Если составители рейтинга Forbes все эти годы ухитрялись не замечать Карачинского и его бизнесы в упор, то это скорей характеризует кругозор редакции, чем реалии российского ИТ-рынка. Хотя какое-то формальное обоснование нынешнего «взлёта» Карачинского в сопроводительной заметке есть. Сообщается, что его компания Luxoft, выйдя на NASDAQ летом
2013 года, с тех пор утроила капитализацию. Я вам больше могу сказать: к декабрю
2015 года она её даже учетверяла. Но всё равно видеть Карачинского «многообещающим дебютантом» в списке, где пятый год фигурирует ныне
20-летний Дени Бажаев — это какая-то несусветная дичь и разрыв шаблона. Лишняя иллюстрация к известному тезису про бытие, определяющее сознание: оказывается, пресловутое «ресурсное проклятие» способно поразить не только государственный бюджет, но и мозги деловых журналистов из уважаемого издания.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
