![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
ethicsrussiaБывшая ведущая RT, уволившаяся, чтобы не лгать, — о том, как авторитарные лидеры обращаются с фактами
PHOTO ILLUSTRATION BY LYNE LUCIEN/THE DAILY BEAST
Столкнувшись с новостью о том, что ЦРУ пришло к выводу о вмешательстве России с помощью хакеров в американские выборы с целью помочь избранию Дональда Трампа, президент попросту сказал, что этому не верит.
Отрицание — обычная тактика, которой пользуются президент России Владимир Путин и медиамашина, которую он содержит. Когда «зеленые человечки» — российские солдаты без знаков различия — оккупировали Крым, Путин это отрицал. Когда российские солдаты перешли границу Украины и разожгли гражданскую войну на востоке страны, Путин отрицал и это.
Когда Россия вмешалась в войну в Сирии, Путин — а за ним и прокремлевская пресса — заявлял, что Россия пришла на помощь, чтобы разгромить ИГИЛ. В действительности все оказалось совсем не так. Российские бомбы падали не на очаги ИГИЛ, а на опорные пункты сирийских повстанцев. В ходе безжалостной кампании в поддержку союзника-диктатора Башара Асада Россия разбомбила в числе прочих гражданских объектов множество больниц, школ, пекарен, гуманитарный конвой ООН и спасателей из группы «Белые каски». И все это Кремль отрицал, а прокремлевская пресса ретранслировала и усиливала все эти отрицания.
Когда пришла новость о том, что ЦРУ считает, что Россия вмешалась в американские выборы на стороне Трампа, его переходная команда отрицала информацию: «Это те же самые люди, которые говорили, что у Саддама Хусейна есть оружие массового поражения. Выборы давно закончились одной из крупнейших по составу коллегии выборщиков побед в истории. Теперь время двигаться дальше и „снова сделать Америку великой“».
Напоминания об Ираке — обычная в российской прессе тактика отвлечения. Вопрос «а что насчет Ирака?» задают, чтобы остановить дискуссию и избавить Кремль от моральной ответственности за любые злодеяния. Как США смеют заявлять о каком-то моральном превосходстве после вторжения в Ирак? В последний день моей работы ведущей на канале RT, когда стало очевидно, что российские войска присутствуют на территории Украины, директор службы новостей потребовал, чтобы я задала экс-конгрессмену Рону Полу такой вопрос: «Крупнейшие издания в режиме нон-стоп освещают события в Украине.
Широко известной стала фраза Джона Керри „нельзя просто так вторгаться в другую страну под ложным предлогом“. Почему те же издания не критиковали госсекретаря по поводу предлога для войны в Ираке?»
Ирак не имел никакого отношения к актуальному вопросу, это был способ переключить разговор на тему американского лицемерия. Подобным же образом с помощью этого аргумента отвлекали внимание от применения Сирией химического оружия.
Цель таких российских заявлений — усиливать существующую напряженность и углублять существующий раскол, сделать рассерженных людей еще более рассерженными, а параноиков — еще большими параноиками. А высшая цель — внушить глубокое недоверие к политическому истеблишменту, западным СМИ и самой идее демократии. В этом смысле кампания Трампа была совершенно российской — направленной на то, чтобы взбудоражить рассерженных и разочарованных.
Но он пошел дальше, ступив на такую территорию, которой избегают даже продюсеры RT. Когда Трамп стал официальным кандидатом от Республиканской партии, он принял участие в радиопередаче «Шоу Алекса Джонса», где делал причудливые лживые заявления — о том, что теракты 11 сентября 2001 года были подстроены самими американцами, что массовое убийство в начальной школе городка Сэнди-Хук в 2012 году — обман, и восхвалял ведущего шоу, известного автора конспирологических теорий, владельца сомнительного сайта InfoWars.
«Ваша репутация восхитительна, я не оставлю вас без поддержки», — сказал Трамп Джонсу. Джонс говорил, что после выборов Трамп лично позвонил ему, чтобы поблагодарить. Джонс прежде выступал в эфире RT, но теперь считается там persona non grata — продюсеры решили, что его участие вредит репутации канала.
Недавно мы видели, что может случиться, когда вооруженный потребитель шоу Алекса Джонса, фальшивых новостей отрывается от интернета и решает бороться с заговорами в реальном мире. На прошлой неделе мужчина пришел в популярную вашингтонскую пиццерию, чтобы «самостоятельно расследовать» так называемый «пиццагейт» — причудливую и полностью вымышленную историю о том, что лидеры Демократической партии якобы устроили сеть притонов, где совращали детей.
Прежде чем его задержали, он успел открыть стрельбу. Позже задержанный, сильно преуменьшая, признался, что это был «не стопроцентно умный» поступок.
Прежде чем его задержали, он успел открыть стрельбу. Позже задержанный, сильно преуменьшая, признался, что это был «не стопроцентно умный» поступок.
В начале 2015 года, когда прямо у стен Кремля застрелили российского оппозиционного лидера Бориса Немцова, государство отрицало причастность к этому. Следствие до сих пор не установило заказчика убийства. Но многие обвиняют атмосферу страха, ненависти и паранойи, которую насаждают жестко контролируемые государством СМИ, изображающие оппозицию как опасных врагов матери-России.
В прошлом месяце я побывала в трех европейских странах и видела, как там реагируют на дезинформацию и гибридную войну со стороны возрождающейся России, все более дерзкой и агрессивной. В Латвии, где еще жива болезненная память о российской оккупации, дезинформацию воспринимают как инструмент вполне реальной угрозы. В Польше российскую дезинформацию тоже считают угрозой национальной безопасности. Министры обороны и иностранных дел участвовали в пресс-конференции и серии дискуссий по этой проблеме, продемонстрировав, что для польского правительства противостояние опасности, исходящей из России, — один из приоритетов.
Совсем не так обстоит дело в Венгрии, где идет планомерное наступление на свободу печати. Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан установил тесные связи с Путиным, и пресса становится все более пророссийской; государственные издания иногда копируют главные новости российских пропагандистских сайтов. В октябре закрылась крупнейшая в стране оппозиционная газета. Во время панельной дискуссии, в которой я участвовала, меня поразило, как выросли в стране антиамериканские настроения.
Глава комитета венгерского парламента по международным отношениям Золт Немет открыто обвинил США в войнах в Украине и Сирии. К моему изумлению, я оказалась единственной, кто напомнил собравшимся об агрессивной роли России в обоих конфликтах.
Глава комитета венгерского парламента по международным отношениям Золт Немет открыто обвинил США в войнах в Украине и Сирии. К моему изумлению, я оказалась единственной, кто напомнил собравшимся об агрессивной роли России в обоих конфликтах.
Факты — это основа, на которой держится современная цивилизация. Медицина и наука зависят от согласованной системы восприятия фактов, и точно так же это важно для международных отношений и журналистики. Но Трамп и Путин пользуются дезинформацией, чтобы сеять гнев, раскол и, прежде всего, недоверие — они говорят своей аудитории, что верить нельзя никому. Оба откровенно отрицают правду и пренебрегают фактами.
Для Трампа, так же, как и для Путина, реальность — нечто такое, что можно произвольно изменять или вовсе отрицать, если она окажется неудобной.
Сейчас государственные институты США, пресса и американский народ должны твердо заявит, что мир, в котором факты ничего не значат, — это не та реальность, в которой мы хотим жить.
Оригинал статьи: Лиз Валь, «Дональд Трамп берет на вооружение дезинформационную машину Владимира Путина», The Daily Beast, 13 декабря
Tags:
